На материале малой прозы Д. Н. Мамина-Сибиряка (очерк, рассказ) выделяются различные типы нарратива - ситуация повествования от 1-го и 3-го лица, а также персональный тип повествования. В ряде рассказов очеркового типа («В худых душах», «Два хохла») выявляются специальные маркеры присутствия личного повествователя, выражающиеся в характерных мотивах любования, заинтересованности и любопытства. Доказывается, что Мамин-художник в период так называемого «второго дебюта» (1881-1882) начинал с освоения формы личного повествователя, наиболее характерной для жанра очерка, и постепенно переходил к аукториальному типу повествования, типичному уже для жанра рассказа и предполагающему форму объективного автора-повествователя. При этом отмечается, что и в форме аукториального повествования Мамин-Сибиряк успешно осваивал прием несобственно-прямой речи, или речевой интерференции героя и автора-повествователя, заставляющий говорить о зачаточных формах нового, персонального нарратива. Примерно с середины 1880-х гг. в творчестве Мамина-художника проявляется тенденция к персональному типу повествования, которая наиболее ощутимо проступает в рассказах «Коробкин», «Поправка доктора Осокина» и «Попросту», в центре внимания которых находится состояние раздвоенного сознания героя, оказавшегося в ситуации «человек у зеркала» (М. М. Бахтин) и выступающего в функции прямого субъекта познания. В произведениях этого же периода (рассказы «Между нами», «Старая дудка» и др.) уже отчетливо проявляется персональный тип повествования, который в рассказах 1900-х гг. находит свое логическое продолжение («Инфлуэнца. Монолог», «Клёцка и Клякса»). Отмечается также особое внимание писателя к ситуации взаимоотношения персонажа и навязываемого ему со стороны шаблонного прозвища, некого «чужого» слова-номинации, что опять-таки приводит к усилению акта самосознания героя и интенсификации персонального нарратива. Освоение в нарративной структуре рассказа персональной точки зрения приводит Мамина-Сибиряка к созданию новой жанровой формы - персонального «монолога» или «дневника», а также к ориентации на эстетический потенциал рецептивной поэтики, что обнаруживает точки сближения с жанровой разновидностью «рассказа открытия» А. П. Чехова.
