«Мягкая сила» - термин, который был введен в обиход 30 лет назад американским теоретиком Дж. Наем, связанный с конкретной внешнеполитической доктриной США, в последние годы активно используется по всему миру, а сама концепция переосмысляется, исходя из конкретных целей, задач и ресурсов, имеющихся у отдельных стран или международных организаций. «Мягкая сила» не получила места в «официальных доктринах», но взята на вооружение такими организациями, как ЮНЕСКО и Совет Европы, Европейский союз, равно как и главами национальных внешнеполитических ведомств и первыми лицами государств. «Мягкая сила» и публичная дипломатия достаточно «агрессивно» инкорпорируются в национальные повестки по формированию внешнеполитического образа, однако самим понятием вышеуказанных категорий страны не придают особого значения, оперируя все той же терминологией Дж. Ная. Общим для всех субъектов остается то, что при помощи «мягкой силы» они намерены транслировать некий миф, который подается как реальность, неважно, идет ли речь о безопасности, равных возможностях или некоем мировосприятии и образе жизни. А частности отличаются достаточно сильно. Если изначально термин предполагал экспорт американской мечты вовне, то сегодня это могут быть права человека, гендерное равенство, «зеленая» и «голубая» экономика, экология, принципы толерантности, гуманитарная помощь, миграция и другие направления, используемые не только и не столько США, но и государствами Европы, Латинской Америки и России, которая одной из первых ввела понятие «мягкой силы» в политический лексикон. В настоящей статье рассматривается трансформация дискурса «мягкой силы», которая происходит в последнее десятилетие, его адаптация к нуждам различных акторов (государств и организаций), исследуется расширение инструментария и «размывания» самой концепции «мягкой силы» в связке с новыми вызовами, стоящими перед мировым сообществом.