Рассматривается вопрос о происхождении рус. диал. лутоня , зафиксированного диалектными словарями в нескольких значениях, связанных с личностными характеристиками человека: ‘нерасторопный человек’, ‘неряшливый человек’, ‘врун’, ‘высокий человек’. Обосновывается предположение о принадлежности данной лексемы к словообразовательному гнезду корня лут -, производные которого в прямом значении называют липу, липовое лыко и предметы из липы. Отмечается, что представленные в говорах значения лутони в целом соответствуют семантическим моделям, характерным для синонимичных лутоне лексем, а потому закономерны в мотивационном аспекте. Однако суффикс - он -, который может быть выделен при утверждении производности лутони от корня лут- , не встречается в «предметных» лексемах. Это наблюдение дает основания предположить влияние на форму слова народноэтимологического сближения с деминутивом имени Лукьян (вариант Лутоня приводится ономастами наравне с Лутохой , Лутошей и под.). Автор указывает на то, что имя Лутоня носит персонаж народных сказок, при этом ни в одном из вариантов сказки нет прямых соответствий между качествами характера персонажа и приведенными диалектными значениями лексемы лутоня . Высказывается предположение, что на формальном уровне известный фольклорный текст может поддерживать функционирование апеллятива лутоня . Исследование выполнено при поддержке гранта РНФ «Контактные и генетические связи севернорусской лексики и ономастики» (проект 17-18-01351).