В статье дается этнолингвистический комментарий к cлову змеевик, под которым в минералогии понимается серпентинит - порода, состоящая преимущественно из минерала серпентина. Этимологи считают, что змеевик - калька лат. serpentinus, в котором отражено визуальное сходство камня со змеиной шкурой. Авторы показывают, что змеевик органично «встроен» в среду русской лингвокультуры, и называют факторы адаптации: 1) собственно лингвистический - продуктивная и исконная словообразовательная модель; 2) фактор культурного контекста - существование в русской мифопоэтической традиции связки «змея - камень», которая фигурирует в ряде мотивов и сюжетов. Так, выявляются три устойчивые номинативные модели, апеллирующие к мифологии змей: «змеиный камень = камень, находящийся в теле змеи или происходящий из телесных жидкостей змеи»; «змеиный камень = камень или органическое ископаемое, излечивающие от змеиного яда»; «змеиный камень = драгоценный камень, охраняемый змеей, принадлежащий змее». Для Урала особо актуальна близкая мифологема «змея охраняет золото, залегающее в змеином камне». Если в момент появления слова могла быть реализована отобъектная мотивация, то в процессе его функционирования подключались и другие мотивационные возможности. Предполагаем, что самого факта калькирования могло и не быть: в русском языке есть заимствования серпентин и офит, а название породы серпентинит, видимой глазу, располагающейся поясами и служащей «постелью» для золота, претендует на самостоятельное возникновение.