В статье рассматривается вопрос о происхождении восточнославянских, в том числе русских, фамилий с основой Маур- (Маур, Мауренко, Маурин, Мауринов, Мауров, Маурцев и др.). Автор показывает, что фамилии этого типа не могут восходить ни к женскому календарному имени Мавра, как утверждается в популярных ономастических интернет-материалах, ни к гипотетическому имени женского божества из пантеона легендарной мери, как предполагает первый серьезный исследователь вопроса Н. М. Шварев. С опорой на лингвогеографические данные в статье обосновывается гипотеза, согласно которой антропонимическая основа Маур- является адаптированным вариантом исходной украинской основы Магур-, звучавшей в реальном произношении как [маγур-]: на территории г-кающих говоров, т. е. в центральных и северных древнерусских землях, в силу диерезы артикуляционно слабого [γ] у этой основы появился вариант Маур-, к которому и восходят рассматриваемые фамилии. С исторических позиций это обосновывается тем, что в древнерусскую эпоху население нынешних украинских земель неоднократно мигрировало далеко на восток, в современную Центральную Россию, спасаясь от половецких набегов, монгольского нашествия, голода и политической нестабильности. Анализируя картину распространения украинских фамилий на Магур-, автор приходит к мысли о том, что первоначально они возникли на крайнем западе Украины, на территории Украинских Карпат, где известны три горные вершины под названием Магура: вполне естественно, что образовавшиеся от этих оронимов прозвища карпатских жителей со временем были оформлены восточнославянскими патронимическими суффиксами (Магуренко, Магуряк и т. п.). При этом не исключается, что некоторые носители прозвищ с основой Магур- могли быть переселенцами из Северной Румынии и Молдавии, на территории которых также есть несколько горных областей под названием Магура (рум., молд. Măgură).